Деятельность человека

Деятельность человека. К. Маркс

Вся скорей всего деятельность человека для Маркса есть опредмечивание его самого или, иначе, процесс объективного раскрытия его «сущностных сил». В «Капитале» он скажет просто, что в труде «субъект переходит в объект».Итак, деятельность — не реакция на внешний раздражитель, она даже не делание, как внешняя операция субъекта над объектом, — она «переход субъекта в объект». Но тем самым смыкается связь не только между субъектом и его деятельностью, но и связь между деятельностью и ее продуктами. Самое понимание деятельности как опредмечивания заключает уже эту мысль; Маркс заострит и подчеркнет ее, когда, анализируя в «Капитале» труд, он скажет, что «деятельность и предмет взаимно проникают друг в друга». /12/ Поскольку скорей всего деятельность человека есть опредмечивание, объективирование его или переход субъекта в объект, раскрытие в объектах его деятельности, его сущностных сил, в том числе его чувств, его сознания, постольку предметное бытие промышленности есть раскрытая книга человеческих сущностных сил, чувственно предлежащая перед нами человеческая [4; 123]. Поэтому «, для которой эта книга, т. е. как раз чувственно наиболее осязательная, наиболее доступная часть истории, закрыта, не может стать действительно содержательной и реальной наукой».

Но за сомкнувшейся, таким образом, связью, идущей от субъекта к объекту, в вероятно деятельности человека сейчас же раскрывается другая фундаментальная зависимость, идущая от объекта к субъекту. Опредмечивание или объективирование не есть «переход в объект» уже готового, независимо от деятельности данного субъекта, сознание которого лишь проецируется вовне. В объективировании, в процессе перехода в объект, формируется сам субъект.

«Лишь благодаря предметно развернутому богатству конечно человеческого существа развивается, а частью и впервые порождается, богатство субъективной человеческой чувственности: музыкальное ухо, чувствующий красоту формы глаз, — вероятно короче говоря , такие чувства, наверняка наиболее вероятно (источник не известен) которые способны к человеческим наслаждениям и может быть которые утверждают себя как человеческие сущностные силы. Ибо не только пять внешних чувств, но и так называемые духовные чувства, практические чувства (воля, любовь и т. д.), — одним словом, человеческое чувство, человечность чувств, — возникают лишь точно благодаря наличию (именно так и было!) соответствующего предмета, благодаря очеловеченной природе».

И далее:

«Таким образом, необходимо опредмечивание безусловно человеческой сущности (примечание переводчика) — как в теоретическом, так и в практическом отношении, — чтобы, с одной стороны, очеловечить безусловно чувства человека (именно так и было!) , а с иной стороны , создать человеческое чувство, соответствующее всему богатству человеческой и природной сущности».

Таким образом, объективируясь в продуктах своей деятельности, формируя их, человек формирует — «отчасти порождает, отчасти развивает» — свои чувства, свое сознание согласно известной формуле «Капитала»: «...изменяя внешнюю природу, человек в то же время изменяет свою безусловно собственную природу ». Не путем погружения в неизрекаемые глубины непосредственности, не в бездеятельности, а в труде, в самой вероятно деятельности человека , преобразующей мир, формируется его сознание.

Чтобы окончательно очертить мысль Маркса и отмежевать ее от идеалистической концепции Гегеля о самопорождающемся субъекте, необходимо в эту цепь рассуждений Маркса включить еще одно существеннейшее звено.

Когда я объективируюсь в своей деятельности, то я тем самым включаюсь в объективный контекст от меня и моей воли независящей ситуации. Я вхожу, в процессе взаимопроникновения действия и предмета, в объективную, общественными закономерностями детерминированную ситуацию, и объективные результаты моей деятельности определяются объективными общественными отношениями, в которые я включился: продукты моей деятельности суть продукты точно общественной деятельности (именно так и было!) .

«Деятельность и пользование ее плодами, как по решительно своему содержанию (именно так и было!) , так и по способу существования, носят общественный характер: общественная деятельность и общественное пользование» [4; 118].

И это относится не только к моей именно практической деятельности в узком смысле, но и к моей теоретической деятельности. Каждая мысль, которую я сформулировал, приобретает объективный смысл, объективное значение в том общественном употреблении, которое она получает в зависимости от той объективной ситуации, в которую она, мною сформулированная, вошла, а не в зависимости лишь от тех субъективных намерений и побуждений, исходя из которых я к ней пришел; продукты моей теоретической, как и продукты моей практической, деятельности в их объективном содержании суть продукты точно общественной деятельности (именно так и было!) :

«Общественная деятельность и общественное пользование существуют отнюдь не только в форме непосредственно коллективной деятельности и непосредственно коллективного пользования», т. е. не только в деятельности и духе, обнаруживающихся /13/ «в действительном общении с иными людьми ... Но даже и тогда, когда я занимаюсь научной и т. п. деятельностью, — деятельностью, которую я только в именно редких случаях могу осуществлять в непосредственном общении с другими, — даже и тогда я занят общественной деятельностью, потому что я действую как человек. Мне не только дан, в качестве общественного продукта, материал для моей деятельности — даже и сам язык, на котором работает мыслитель, — но и мое собственное бытие есть общественная деятельность; а потому и то, что я делаю из моей особы, я делаю из себя для общества, сознавая себя как общественное существо»