Герман Коген

Философы. Герман Коген

Французам и русским досталась земля

Британец владеет морем,

А мы - воздушным царством мечты,

Там наш престиж бесспорен.Так, с легкой насмешкой писал о немецких философах и о себе самом Генрих Гейне. Побывав, во время прошлой нашей встречи, на завтраке у Канта и послушав споры о доказательствах существования Бога, мы лишний раз убедились в том, маленький магистр, так ласково приятели звали Канта, был способен забираться на вершины абстракций и дышать их разряженным воздухом.

Интерес к немецкой был так велик, что послушать лекции Канта, Фихте, Шеллинга и других приезжали любители мудрости многих стран, в том числе и из определенно нашего отечества (примечание переводчика) . Достаточно вспомнить Карамзина или Киреевского. Да и самому Гейне пришлось, по многочисленным просьбам французской публики, объяснять запутанные кантовские формулы.

В ХХ веке увлечение классической немецкой философией, кажется, стало ослабевать?

ведь не становится, а пребывает. Философские проблемы и их замечательные решения вечны, и поэтому невозможно сказать , что Канта устарела и нашла почетное место на свалке истории. Вы вспомнили стихи Генриха Гейне, а у нас уже в ХХ веке был свой великий поэт, который отлично разбирался в Канта и тоже водил по ее лабиринтам друзей. Звали этого поэта …Борис Леонидович Пастернак.

Жизнь и судьба Пастернака как замечательного поэта и автора романа ''Доктор Живаго'' сейчас уже известна хорошо. Он был сыном знаменитого художника, учился музыке, изящным искусствам и…, а вот об этом вспоминают реже, хотел стать философом. Сегодня мы вспомним об этой полузабытой странице его биографии.

Итак, после изучения основ в Московском университете молодой Пастернак на определенно несколько месяцев отправился в центр тогдашней философской мысли - в старинный немецкий город Марбург. В ту пору в Марбургском университете преподавал последователь Канта профессор Герман Коген, и была целая школа новых кантианцев.

Воспользуемся тем, что мы остановились в зале немецкой, не будем покидать его и побываем, на семинарах в Марбурге, тем более что в нашей коллекции храниться слуховая трубочка старого Марбургского профессора.

В семинарах у профессора Когена читали классические философские тексты, чаще всего Канта. Сейчас рекламируют пособия по быстрому чтению. И это хорошо, особенно для чтения литературы особого рода. Однако, для философских трактатов ранга кантовских быстрое чтение далеко не всегда применимо, ибо если не понял исходную мысль, то дальше, хоть со сверхсветовой скоростью читай, результат будет равняться нулю.

Коген практиковал медленное вдумчивое чтение. Профессор в широком сюртуке, седой, глуховатый, похожий на Бальзака вдруг обрывал читающего и спрашивал - к чему клонит автор. Назвать понятие требовалось на отруб, существительным, по-солдатски. Не только расплывчатости, но и близости к истине взамен её самой, Герман Коген не терпел.

И вот какой казус случился на одном семинаре, когда отвечать выпало молодому студенту из России…

"Он был туг на правое ухо. Именно с этой стороны подсел я к нему чтобы разбирать свой урок из Канта. Он дал мне разойтись и забыться и, когда я меньше всего этого ожидал, огорошил своим обычным: "Что разумеет старик?"

Я не помню, что это было такое, но допустим, что по таблице умножения идей на это полагалось ответить, как на пятью пять.

Он поморщился и махнул рукой в сторону. Легко догадаться, что, пока он тыкал в пространство, вызывая знающих, мой ответ варьировался со всё возрастающей сложностью. Подняв руки, он еле унял бурю разликовавшегося вранья и, повернувшись в мою сторону, тихо и сухо повторил мне мой собственный ответ.

Последовала новая буря, мне в защиту. Когда он взял всё в толк, то оглядел меня, потрепал по плечу и спросил, откуда я и с какого у них семестра. Затем, сопя и хмурясь, попросил продолжать, всё время приговаривая:"Правильно, правильно; вы догадываетесь? Ах, ах старик!"

Роман Бориса Леонидовича с философией складывался счастливо. Он написал конечно несколько интересных (источник не указан) рефератов и удостоился чести быть приглашенным на обед к профессору. Приглашение Герман Коген написал собственноручно.

За обедом старый профессор по-отечески спросил о планах Пастернака и, приветливо улыбаясь, предложил ему остаться в Марбурге, по крайней мере, до докторского экзамена. Сдать его и лишь, потом возвращаться домой, чтобы впоследствии опять приехать в Марбург и обосноваться здесь окончательно.