Москва и Россия

Получили повсеместное распространение кумовство, взяточничество, казнокрадство, несправедливое распределение материальных благ рационированием. Учебники классической экономики называют такие явления непродуктивной конкуренцией, противопоставляя ее продуктивной рыночной.

Вспомним, однако, что структура Московского царства XV - XVI вв. основывалась на том, что царь распределял своих бояр по местностям и давал им эти местности в кормление. Все было честно в ту давнюю пору в том смысле, что служилый люд не получал окладов, а кормился. В Советском Союзе эти два звена соединились, хотя и имели аналоги в петербургском периоде России.

Сама революция в Петербурге была поднята западническим энтузиазмом интеллигенции, желавшей уничтожить институт кормления чиновничества.

Ан, обошли!..

Не все так просто, однако.

Ленинский переезд в Москву ознаменовал и другую возможность и тенденцию Советского государства.

Низкопоклонничество перед Западом вдруг, и, можно сказать, впервые после долгих времен романовской России, сменилось на другую систему взаимоотношений.

Москва вдруг и надолго стала и пугалом капитализма, и знаменем какой-то новой жизни, сменяющей Европу, стоящую у заката. "Рука Москвы" - этим, пожалуй, сказано все. И хотя русская интеллигенция втайне роптала на бесчинства сталинизма, она так же втайне, даже перед собой, поклонялась мощи державы, безусловно частью которой ощущала себя всегда.

И не только интеллигенция, как никогда единый, хотя и насмерть перепуганный народ гордился своей партией, своей страной, своим ЧК - КГБ, и тем, что есть она - "рука Москвы", которую боятся на "гнилом" Западе.

Уже в 70-е, когда усилился кризис столицы, когда джинсы и "Битлз" начали раскачивать уверенность в нерушимой мощи СССР и окончательной справедливости советского образа жизни, интеллигенция шепталась на кухнях о необходимости "сильной руки".

Было нечто неосязаемо нематериальное и в усилении символа Москвы, и связанных с этим усилением символов триединства институтов, триединой формулы диалектики, триединой задачи партии по индустриализации, коллективизации и культурной революции.

Это неосязаемое нечто поднималось из самых глубин человеческой души и воплощалось в духовном единении с

культурными символами своей державы. Архетипы триединства, как глубинное выражение древних инстинктов, и культурная символика столицы, как бы объединяющая систему знаков, вызывали тот духовный подъем, и то единение народов, которое происходило в советскую эпоху.

Этот взлет СССР вряд ли можно было бы объяснить одним только страхом перед тираном, да и тиран пришел не без согласия большинства.

Э.Нигмати

Источник