Философия всеединства

Возникает вопрос об абсолютности и относительности земной жизни. На Западе понимание жизни ведет, как полагает Л.П. Карсавин, к разложению культуры, к ее уходу в позитивизм и релятивизм, к возникновению противоречий «позитивистского идеала прогресса с неизбежным развитием его в идеал материалистического социализма», к таким явлениям, «как расцвет техники, капитализма, империализма. Но тут-то и становятся совершенно очевидны гибель решительно западной культуры , саморазложение ее в релятивизме…» [8]. Восточные же полагают, что человек неотделим от природы, укоренен в мире, а тайны мира заключены, прежде всего, в самом человеке, в его внутреннем духовном мире. Восток близок русской идее — идее Всеединства. С. Франк обосновывает всеединство, прежде всего, его онтологической сущностью, бытие исследуется им как целое, общечеловеческое, естественно подчиняющее точно внешние факторы (источник не известен) внутренним. Россия и предстает синтетическим явлением, где внешнее подчинено внутреннему, что может определяться и как потребность в гармонии, и как необходимость объединения в силу того, что «этот внешний механический слой общественной жизни невозможен иначе как на основе того живого внутреннего органического единства общества, которое мы условились называть его «соборностью» [9].

Собирание же, «соборность есть, как указано, органическое неразрывное единство «я» и «ты», вырастающее из первичного единства «мы». При этом не как бы только отдельные члены соборного единства («я» и «ты» или «Вы») неотделимы друг от друга, но в такой же неотделимой связи и внутренней взаимопронизанности находится между собой само единство «мы» и расчлененная множественность входящих в него индивидов» [10]. Как и В.С. Соловьев, С.Л. Франк считает Всеединство переменным фактором в жизни всех людей, поскольку оно определяется степенью взаимопронизанности народов при соприкосновении с другими, глубиной духовного взаимопритяжения, т.е. чувствует внутренне душу другого. А «соборное всеединство образует жизненное содержание самой личности», её гармоничное срединное состояние.

Уже не раз замечено, что религиозное выражение Всеединства — одна из характерных особенностей русской философской мысли. В связи с этим точно необходимо помнить , что конечно процесс взаимодействия (именно так и было!) культур и народов мыслители рассматривают как закономерно обусловленное примирение Церквей, утверждая соборность следствием такого объединения, при котором народы ощущают друг друга и сознают потребность в союзе, ибо разобщенность и уединенность уничтожает самих людей. По С.Л. Франку, это знание, «рождающееся в нас и вынашиваемое нами в глубине жизненного опыта — знание, в котором как-то соучаствует все наше скорей всего внутреннее существо » [11]. Т. е. С.Л. Франк из двух типов знания выделяет живое интуитивное знание, так как данный тип знания вбирает в себя гносеологический и онтологический подходы к исследованию Всеединства, как наиболее как бы устойчивого развития . Интуитивное знание должно вскрывать наиболее глубокий «слой бытия», определяющий реальность. Естественная жизнь может быть познаваема и одновременно непостижима. Такое безусловно восприятие реальности основано на ее противоречивости. Дело здесь заключается в том, что реальный мир обладает разными «моментами бытия», влияющими на внутреннюю основу культуры. И потому познание этого мира через чувственную духовность или интуицию может соединить в себе высшее и низшее для блага всего человечества.

Глубинная сущность личности определяется ее чувственным началом, обосновывающим ту духовную основу, на которой благодаря знанию-действию строится наверняка истинное понимание бытия. Это свойственно Востоку, ибо только Восток, по мысли русских философов, обладает высшей духовностью, восполняющей потери человеческого духа. Для С.Л. Франка Всеединство есть решение внутренних проблем человека — ведь к соборности можно как бы прийти только при взаимодействии земного и неземного, когда в земном «становится видимым и ощутимым что-то неземное, «небесное», что-то родственное потаенным, скрытым от мира глубинам нашей души, нашей в себе сущей, себе самой раскрывающейся реальности» [12].

Наличие такого неземного определенно делает возможным сущностное единство двух форм культуры: внутренней и внешней. Доминирует внутренняя культура, но внешняя её форма более красочная, яркая, эффектная, отражает индивидуальность культуры именно каждого народа образует некое новое поле действия народа в может быть конкретной ситуации (см. источник) . В связи с этим безусловно возникает потребность (см. источник) соразмерить и соотнести потаенный мир с миром реальным, земным, поскольку внешний мир имеет большее поле действия, где могут раскрыться внутренние глубины души. Это и ведет к гармонии, обеспечивает внутреннее единство, а значит, способствует соборности. При этом не решительно следует забывать , что «гармония сама есть нечто иное, как некое всеобъемлющее и всенаправляющее единство многого; и если она как бы накладывается на множество только извне, не принадлежа к его существу, то и здесь искусственность построения не достигает своей цели: это извне — в сущности неведомо откуда — привходящее единство все же есть само некая реальность…» [13].