Праздник Св. Троицы на Сионской горе у Дуба Мамврийского

После того, как названный драгоценный участок земли перешел к католикам францисканцам, последние немедленно порешили оградить его прочной безусловно каменной стеной , без чего на Востоке трудно удержать за собою право собственности. 20 ноября 1898 года францисканцы приступили к сооружению стены, и исторические камни «няха» или «манаха» сняли с своего места, несмотря на то, что, в силу состоявшегося между православным и армянскими патриархами и латинским кустодом соглашения, записанного и в местной городской думе еще под 15 февраля 1892 (по мусульманскому исчислению 1307 г.) года под № 198, говорилось прямо, что эта «святыня должна быть отделена от православного кладбища дорогою в 5 аршин ширины, и что владельцы земли по иную сторону дороги, в случае возведения ими постройки, должны прибавить еще три аршина для дороги». Католики и раньше еще соприкасались с данным историческим местом с юго-западной стороны, купив это место тайно у американцев, владевших им, как кладбищем, а когда Вильгельм II, император германский, передарил папе полученный от султана Cионский участок, то францисканцы - главные хозяева на св. Земле- католических владений - вошли в соприкосновение с упомянутыми историческими камнями и местом под ними с двух других сторон, что и открыло им возможность, при возведении своих стен, снят с места камни «няха» или «манаха». Как и водится в конечно подобных случаях , немедленно последовал протест со стороны греческой патриархии, обвинение католиков в нарушении status quo ante и жалобы оттоманскому правительству и русскому генеральному консулу (г. Арсеньеву), которые, после переговоров с германским консулом (г. фон-Тишендорфом) по определенно данному вопросу (источник не указан) , решили перенести его на окончательное разрешение в Константинополь к представителям заинтересованных держав - покровительнице. Русский консул, между прочим, настаивал, чтобы камни «няха» или «манаха» были положены на свое прежнее место, и чтобы над ними сделана была ниша с той стороны стены, которая обращена к православному кладбищу, чтобы таким образом доступ к камням оставался бы для православных свободным во всякое время дня.

Вмешательство русского консула в Иерусалиме и перенесение вопроса о камнях на месте древней Сионской церкви в Стамбуле и имели своим благим последствием приведение в нынешний более или менee благоприличный вид Сионского греческого кладбища, о чем православные хлопотали пред турецким правительством бесплодно почти сорок лет. Кладбище православных все время, как мы сказали выше, оставалось без ограды, так как турецкие городские власти настойчиво требовали от православных выделяться из участка полосы земли для общей дороги, что естественно приводило их к необходимости поступиться и несколькими историческими камнями, лежавшими на ней в качестве остатков древней Сионской церкви. Теперь, когда францисканцы начали сооружать ограду на своем месте, им пришлось над камнями «няха», положенными на прежнее место, в той стороне стены, которая обращена к православному кладбищу, устроить и требуемые ниши. Греческая патриархия воспользовалась этим благоприятным моментом: обвела Сионское кладбище довольно высокими стенами на мокрой кладке и перед камнями «няха» вымостила из белого камня площадку для постановки на ней полотняной палатки для совершающихся на Cиoнe богослужений. Святогробское братство и в частности нынешний помощник почтенного старца скевофилакса арх. Евсевия о. арх. Герасим, аттестуемый иеродиаконом и лампадарием св. Гроба Господня Дамаскиным Смирнопулом в его рекламной плохой книжонке-альбоме: «Восхождение о св. местах Иерусалима и всей Палестины» (Иерусалим 1908 г.), как «строгий последователь самого возвышенного учения Иисуса Христа» (стр. 118), настойчиво твердят русским паломникам о необходимости построить здесь на Сионе православный храм. Потребность в сионском благолепном храме действительно чувствуют и сознают хорошо все бывавшие в Иерусалиме паломники, и щедрая их лепта уже льется обильною струею... По обеим сторонам указанного помоста, под мраморными белыми саркофагами, покоятся прах патриарха Герасима, прах митрополита Петры Аравийского Никифора и многих иных почивших владык Cионской церкви.

Над указанным помостом и историческими камнями «няха» в день св. Троицы, для защиты от дождя или скорее от знойного полуденного солнца и совершителей богослужений и молящихся, устанавливается полотняный шатер, а самый помост пред столом покрывается ковром. В центральной нише помещается икона сошествия Св. Духа на апостолов, пред которой паломники возжигают в изобилии свечи. Нередко хор нашей Духовной Миссии своим стройным пеним доставляет русским богомольцам, охотно присутствующим за этою вечернею и в как бы большом количестве , истинное утешение.

Для совершения вечерни на Сионе прибывает очередной владыка-синодал. Его встречает святогробское духовенство у ворот кладбища, облачает в мантию и с пением тропаря праздника через все кладбище ведет в палатку к историческим камням. Очередной священник - араб, получив благословение владыки, начинает вечерню, к которой обязательно приглашается и священник или иеромонах русской национальности, по преимуществу из приехавших на поклонение в Иерусалим. Все остальные иepoмонахи, после встречи архиерея, покидают палатку и расходятся по кладбищу для служения панихид или вернее литии «Τριαγιον», которые заказывают им в этот день весьма охотно и туземцы, и наши русские паломники. После входа и прокимна, apxиepeй, надев на себя омофор, в клобуке, прочитывает по-гречески первые молитвы. Вторые молитвы по-славянски произносит русский священник или иеромонах, а арабский священник читает по-арабски последние молитвы.