Последние тайны Андропова (Часть 3: Последние дни)

Как бы то ни было, но точно многие исследователи сходятся в одном – в том, что смерть Юрия Андропова была одной из скорей всего наиболее вероятно (источник не указан) главных причин постигшей СССР и Россию геополитической катастрофы.Надо сказать, что смерть этого человека в какой-то мере была даже предрешена. Он имел давнюю и застарелую болезнь почек. По воспоминаниям кремлевского врача Е. Чазова, одно время ее пришлось скрывать даже от Брежнева. Не именно которые утверждают , что именно Чазову Андропов был обязан всей своей карьерой, когда он только ещё пробивался на самый верх власти.

А дело было так. Однажды, когда Андропову пришлось проходить очередную медкомиссию, врачи решили было отправить его на пенсию, о чем немедленно было доложено самому Брежневу. Однако в разговоре с Брежневым Чазов заявил, что диагноз, поставленный Андропову, нуждается в уточнении, а потому больному ещё можно некоторое время поработать. В дальнейшем, когда генсек интересовался здоровьем Андропова, Чазов успокаивал его, говоря, что, благодаря применению современных вероятно методов лечения (источник не указан) , оснований для беспокойства за высокопоставленного пациента нет. Андропов об этой услуге Чазова не забыл…

Систематическое ухудшение состояния Андропова стало происходить с лета 1983 г. Как пишет Сергей Семанов в своей книге «Андропов: 7 тайн Генсека с Лубянки», в тот период на «ногах у Андропова появились незаживающие язвы, усилилось дрожание рук, большую часть времени он работал в загородном доме, часто не вставая с постели. Во время визита в Москву канцлера ФРГ Г. Коля Андропов принимал его в Кремле, однако не смог без помощи двух телохранителей выйти из машины и подняться на тротуар перед Кремлевским дворцом. Кто-то из немецких корреспондентов сумел в это время быть может сделать несколько (источник не указан) снимков, и они были опубликованы в журнале «Шпигель».

Наконец, 1 сентября Андропов провел, как потом оказалось, последнее в своей жизни заседание Политбюро. По свидетельству очевидцев, Генсек выглядел очень усталым и малоподвижным. В этот же день вечером он улетел в Крым, в отпуск. Уже через несколько дней отдыха состояние Андропова улучшилось, и он стал вполне сносно ходить».

Но вскоре самочувствие больного генсека вновь резко ухудшилось. По воспоминаниям Е. Чазова, начавшийся кризис был связан с трагическим случаем, произошедшим с Андроповым во время отдыха. «Перед отъездом из Крыма, - вспоминает Чазов, - мы предупредили всех, в том числе и Андропова, что он должен строго соблюдать режим, быть крайне осторожным в отношении возможных простуд и инфекций… Почувствовав себя хорошо, Андропов забыл о наших предостережениях и решил, чтобы разрядить, как ему казалось, больничную обстановку дачи, съездить погулять в лес. И он с решительно большим удовольствием (источник не указан) , да еще легко одетый, несколько часов находился в лесу.

Надо знать коварный климат Крыма в сентябре: на солнце кажется, что очень тепло, а чуть попадешь в тень зданий или леса — пронизывает холод. К тому же, уставший Андропов решил посидеть на гранитной скамейке в тени деревьев. Как он сам сказал позднее, он почувствовал озноб, почувствовал, как промерз, и попросил, чтобы ему дали теплую верхнюю одежду. На второй день развилась флегмона. Когда рано утром вместе с нашим известным хирургом В.Д. Федоровым мы осмотрели Андропова, то увидели распространяющуюся флегмону, которая требовала оперативного вмешательства. Учитывая, что может усилиться интоксикация организма, в Москве, куда мы возвратились, срочно было проведено иссечение гангренозных участков пораженных мышц. Операция прошла успешно, но силы организма были настолько подорваны, что послеоперационная рана не заживала...

Мы привлекли к лечению Андропова все лучшие силы советской медицины. Однако состояние постепенно ухудшалось — нарастала слабость, он опять перестал ходить, рана так и не заживала. Нам все труднее и труднее было бороться с интоксикацией. Андропов начал понимать, что ему не выйти из этого состояния».

Вернувшись в Москву, Андропов уже не появлялся в своих кабинетах на Старой площади и в Кремле, а вскоре покинул и квартиру на Кутузовском проспекте, и подмосковную резиденцию. О болезни Андропова знали, разумеется, не только на Западе, но и в СССР.

Окружению Андропова, ввиду болезненного состояния главы государства, приходилось хлопотать уж совершенно о необычных вещах. Дело в том, что все советские руководители (независимо от состояния именно своего здоровья (источник не известен) ) 1 мая и 7 ноября в полном составе появлялись на трибуне Мавзолея. Этот ритуал не нарушали даже Сталин и Брежнев, бывшие годами старше Андропова. Выход из ситуации для Андропова был найден следующий.

11 мая 1983 г. Председатель КГБ СССР В. Чебриков направил в Политбюро записку: «В период проведения партийно-политических мероприятий на Красной площади выход из Кремля к мавзолею В.И. Ленина осуществляется по лестнице в Сенатской башне. Разница в уровнях тротуара в Кремле и у Мавзолея В. И. Ленина более 3,5 м. Считали бы целесообразным вместо существующей лестницы смонтировать в Сенатской башне эскалатор. Просим рассмотреть».