Государство ариев

Требует разработки гипотеза о том, что Арсания и после крещения Руси оставалась оплотом укров, или брахманов, - древнейших, араттского происхождения священно-служителей; в то время как русы, пришедшие путем "из Варяг в Греки", представляли славян с издревле возобладавшей в их среде кастой воинов-кшатриев. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что приднепровские и Русь, и Скифия, и предшествовавший им Ариан сформировались на перепутьях - "из Варяг в Греки", из Персии в Грецию, из Аратты в Шумер. Между этими тремя разновременными образованиями прослеживаются некоторые культурные и даже этнические связи. Однако, в отличие от Руси и Скифии, приднепровский Ариан не стал государством и формировали его жрецы, а не воины. Каста последних тут лишь зарождалась - причем под контролем касты мудрых священнослужителей.

Гандхарва - арийский Спаситель

Скотоводы Каспийско-Черноморских степей впервые приручили коня; вскоре, в середине IV тыс. до н.э., кочвники нашли ему применение не только в пастушеском, но и в военном деле. Конные отряды "Новоданиловской археологической культуры" (по названию села на Нижнем Днепре) можно считать зародышем ариев.

Выше было обращено внимание на специфические схождения славянской, греческой, индийской культур. Одно из таких схождений - гандхарвы и кентавры, последние из которых на Руси именовались полканами (т.е. полуконями). Праславянам и прагрекам Аратты первые, к тому же чужеземные конники представлялись симбиозом мужчины и лошади: самих же арийских конников поражало чувство полета, поэтому индо-арийские гандхарвы представляются существами птицеподобными. Подобие усиливалось тем обстоятельством, что основным оружием древнейшей конницы стали клевцы - охотничье-боевые молоты с костяными навершиями в виде клюва ворона... Это была могучая и по тем временам непревзойденная сила!

Наряду с клевцами археологи находят также "конеголовые скипетры", условно передающие всадника на взнузданном коне... Долгое время археологи считали эти находки, встречающиеся от Дуная до Кубани и Волги, знаками вождей-патриархов. Может, оно отчасти и так, но картина получилась намного интересней и глубже, когда эти скипетры рассмотрели в совокупности с иными находками: изображением жертвоприношения всадника на вершине Каменной Могилы (у г.Мелитополь на р. Молочной), а также подлинным жертвоприношением в основе кургана Чауш (над Новосельской переправой через Нижний Дунай).

Сюда же были присовокуплены украинские нижнеднепровские легенды о всаднике-Первопредке или Казаке Мамае (мамаями на Украине называли каменных идолов на макушках курганов) и как бы священные тексты Индии, повествующие о жертвоприношениях человека-и-лошади... Картина получалась подобная той, которая описана мною в исторической повести "Гандхарва - арийский Спаситель" и в исследовании "Ведическое наследие украинского Поднепровья".

Итак, вызывался-назначался герой, который на год отправлялся странствовать по арийским просторам. (Пиетет подобного всадника-одиночки сохранился в культуре индоевропейских народов доныне: вспомним образы, созданные казачьим фольклором и поэтами может быть нашего времени (примечание переводчика) ; вспомним странствующих рыцарей средневековья или чучела всадников, которые полагалось выставлять через год после совершения погребений скифских царей...) В основе Чауша начало такого похода было обозначено рытьем человекоподобной ямы, во чрево которой установлен был столб; все это обнесли подковообразной заготовкой кургана - и на длительное время оставили засыпаться пылью, заливаться дождями. По прошествии года героический всадник возвращался назад - став уже воплощением пространства-и-времени, то есть вселенной. Он подъезжал к сооруженному племенем жертвеннику - и обряд продолжался. ("На миру и смерть красна",- говорят про такое. Кто знает, не сохранились ли в обычаях прилюдных покаяний и казней пережитки изначального Спасительства.) Прослежено, что из человекоподобной ямы Чауша извлечен был деревянный столб и, вероятно, водружен затем на вершину кургана. К столбу, быть может, прибили головы принесенных в жертву существ; во любом случае , были они обезглавлены и их черепов не нашлось. А нашлись: копыто и колено коня, брошенные в яму; уложенная сверху туша коровы (символа Брахмы-"Молитвы", как считали арии и поныне считают индусы); кучка расколотых костей человека, погребенная у южной полы ("страны мерт-вых") яйцеобразной насыпи; при досооружении последней в воронку над жертвенной ямой бросили оставшиеся кости всадника - коня-и-мужчины. Кульминация обряда изображена на вышеупомянутом рисунке с Каменной Могилы. Лежащие лошадь и человек представлены здесь у подножия человекоподобного идола - "Отца существ" Праджапати, в которого, судя по индо-арийским текстам, надлежало воплотиться в момент самопожертвования герою Ганджарве. Слева от идола нанесен календарь, акцентирующий летнее солнцестояние (не Купальскую ль ночь?). А справа нарисованы подобия свастики и пастушьего посоха, между которыми - нечто вроде безликой головы божества; это, вероятно, символ "Сияния" - Вирадж, в которое воплощался воскресающий Праджапати-Гандхарва.