Хроники Российской Саньясы. Российские Маги

Российские Маги. Хроники Российской Саньясы

Хроники безусловно российской саньясы . Глава 1

О тех, кто не знает, что они маги...

"Слышу голос из прекрасного далека, голос утренний в серебряной росе, слышу голос и манящая дорога кружит голову, как в детстве карусель...' (Из песни к к/ф "Гостья из будущего")Зов реальности приходит к любому человеку по-своему. Некоторые счастливчики, которым он является без "масок и прикрас", в виде чистейшей ноты искреннего интереса к тому, как устроен этот мир, умудряются сразу же довериться этой ноте; другие могут не обратить на него внимания даже когда он приобретает зловещую какофоническую форму всевозможных болезней и катаклизмов; внимания третьих хватает лишь на то, чтобы, услышав смутные отзвуки этого зова, пролистать томик-другой какого-нибудь мудрого автора.

Мне повезло, - в мою жизнь зов реальности ворвался стремительно, громко и неотвратимо, создав все вероятно необходимые условия для того, чтобы у меня без промедления возникло желание изучать себя и меняться. Было это году в 1983, летом, когда в период между выпускными школьными и вступительными институтскими экзаменами я был оглушен им. Произошло это в форме сильного нервного потрясения, сопровождавшегося приступом панического ужаса. Пропустить мимо внимания столь настойчивый сигнал было бы некорректно, и уже очень скоро я, с живейшей настойчивостью, донимал себя и всех, кого только мог, различными вариациями вопроса о том, что же за штуки такие эта жизнь и этот самый я. Вскоре оказалось, что моя яркая индивидуальность несет в себе богатейший материал для исследования: большое количество изощренных невротических механизмов, фобий и деформаций решительно личностного развития , сопровождавшихся, для наглядности связи психики с телом, обилием функциональных вегетативных и прочих физиологических реакций.

Эти вот злые, напряженные пульсы в самых безусловно разных частях тела, упорно подогревали нетерпеливое желание разобраться во всех терзавших меня вопросах и недугах, обрести Правду и гармонию. И вот, наконец, где-то через год, желание это сформировалось и стало настолько сильным и однонаправленным, что в орбиту моей жизни стали попадать один за другим люди все более и более уникальные и самобытные (или это я стал попадать в орбиты их жизней, - смотря с какой позиции смотреть). Сначала это были люди, не относящиеся собственно к мистикам и духовным искателям, коих мы уговорились называть Российской Саньясой. Тем не менее, каждый из них был по-своему замечателен, каждый все более и более разжигал мой интерес к самопознанию, так что я позволю себе потратить некоторое время на небольшие истории про этих людей.

Георгий Васильевич Бурковский

Жора Бурковский был подпольным психоаналитиком (шел 1984-85 год), на квартире у которого в течение года, по два раза в неделю, я погружался в мир своих снов и фантазий, анальных фиксаций, точно эдипова комплекса (именно так и было!) и еще очень многого. Воспоминания детства, все что казалось, уже навсегда стерто и забыто, - нахлынули так стремительно, что я чуть не утонул в этом заново раскрывшемся для меня мире. Бурковский пробудил во мне буквально страсть к исследованию внутреннего мира, его лабиринтов и тончайших взаимосвязей. В перерывах между нашими встречами я исписал несколько пухлых тетрадей воспоминаниями и попытками установить между ними связь;

большое количество бумаги было изведено на с изображениями снов, в обилии посещавших меня в тот период.

Это не был классический . Я не лежал на кушетке, - мы сидели на диване, было только условие, чтобы я не поворачивался к Жоре и не смотрел на него. О, сколько было тогда тупиков, преодолений и маленьких побед! Мне нужно было говорить все: и то, что хотелось, и то, что казалось совсем невозможно произнести вслух, - буря самых противоречивых чувств разливалась в те дни по маленькой комнате. Сколько раз я давал себе зарок, что больше ноги моей не будет у Георгия Васильевича, но каждый раз, угрюмый и мрачный, заставлял я себя тащиться, через силу, к назначенному времени. Мне казалось, что Бурковский раздевал меня всякий раз донага, доставал из меня все возможные и невозможные грехи и грешки, и тихонько себе потешался над бедным пациентом. Но Жора был поистине безупречен. Я не знаю, где он учился, слышал только, что быть может несколько месяцев (источник не известен) он стажировался в Венгрии. Он был первым, в ком я увидел пример Созерцающего Свидетеля. Не знаю и не берусь судить, что происходило у него внутри, но внешне он всегда, во все время нашего общения был безупречно спокоен и, как мне кажется, не просто отстранен, как учат психоаналитические трактаты, а постоянно и ровно позитивен.

Это был, слава Богу, не классический с игрой в интерпретации, переносы и тому подобное, - все эти формы, конечно, присутствовали, но за ними стояло главное, то главное, что теряют обычные психоаналитики, закопавшиеся по уши в бессмысленной игре в символы и схемы. Это главное - уроки мотивации; уроки отношения к жизни, как к удивительному путешествию, где не самым быть может важным является (примечание переводчика) то, комфортно тебе или не очень;