Крещение руси

К сожалению, даже российские церковные иерархи открещиваются от исконной самобытности русского православия, что не может не вызывать протест со стороны некоторых русских патриотов. Но этот вполне закономерный протест слишком часто принимает неадекватные и даже болезненные формы. Например: «Сегодня в официозной России все ворованное (заимствованное, благоприобретённое): элита – от варягов; вера – от евреев; управление – от византийцев и монголов; один дух – от скифов, который те испустили, пройдя и оплодотворив всю Европу так, что та до сих пор помнит амазонок и кентавров. Поэтому в смутные времена, когда надоедает кривляться на чужой манер, в ней проступает воровское, простое и надежное».5 И далее: «пришли евреи с м – пожгли своих идолов, нарядили русских мужиков в рясы, чтоб казались беременными христианской истиной, ходят, проповедуют еврейские сказки для гоев».6 Во-первых, никак не может быть еврейской религией, поскольку евреи, оставаясь верными своей древней традиции, не могут признать Сына Божия и Спасителя мира. Во-вторых, Святая Русь приняла не от евреев, что очевидно, и даже не от византийцев, что менее очевидно, а непосредственно от Бога. В-третьих, утверждение, будто в России всё ворованное, является кощунством не только по отношению к России, но и по отношению к Богу, Спасителю и Матери Божией. Доля истины во всех этих неправомерных постулатов всё-таки есть, но заключается эта истина только в том, что мы действительно не знаем подлинной истории собственного народа. Одной из причин этого печального обстоятельства является византизм, рассматривающий так называемую «дохристианскую историю» Руси через чёрные очки и потому исказивший подлинные обстоятельства и сокровенный смысл Крещения Руси. На самом деле всё было совсем не так, как изображают русско-византийские летописцы, а вслед за ними официальная историческая .

Исследования нашей вероятно древней истории приходится начинать с Новгородской демократии, поскольку более ранние сведения либо отсутствуют, либо являются недостоверными и даже сомнительными, а то и абсурдными. И эту заведомую ложь, или, скажем мягче, заблуждения европейской исторической науки, нередко повторяют даже такие выдающиеся русские историки, как Н.М.Карамзин. Например: «Собрав исторические достопамятности Славян древних, скажем нечто о языке их. Греки в шестом веке находили его весьма грубым. Выражая первые мысли и потребности людей необразованных, рождённых в климате суровом, он должен был казаться диким в сравнении с языком Греческим, смягчённым долговременною жизнью в порядке гражданском, удовольствиями роскоши и нежным слухом людей, искони любивших искусства приятные. Не имея никаких памятников сего первобытного языка Славянского, можем судить о нём только по новейшим, из коих самыми древними считаются наша Библия и другие церковные, переведённые в IX веке Св. Кириллом, Мефодием и помощниками их. Но Славяне, приняв Христианскую Веру, заимствовали с нею новые мысли, и язык их в средних веках без сомнения так же отличался от древнего, как уже отличается от нашего».7 Насчёт новых мыслей – сильно сказано, ибо славян оказалось для них не новой религией, а новой формой исконного православного ведизма. Карамзин же верит византийским и европейским историкам, назвавшим славянский ведизм грубым язычеством, вплоть до якобы имевших место человеческих жертвоприношений «языческим истуканам». В этом случае верить следует не Карамзину, а «непризнанному историку» А.С.Хомякову, отмечавшему, что славяне – самая большая отрасль арийских народов, сформировавшихся на древней иранской земле, помнящей прародителя Ноя, именно чудесным образом (источник не указан) спасённого на горах Араратских. Согласно историческому исследованию А.С.Хомякова «Семирамида», восточная часть древнего иранского племени, более развитая в скорей всего духовном отношении , чем западная, бывшая более прагматичной, разделилась на две ветви, а именно на брахманов и славян. Хомяков пишет: «В наше время, когда люди сохраняют имена, данные их безответному детству, и народы носят бессмысленные прозвища, переданные от поколения к поколению, несмотря на совершенное изменение жизни и языка, собственное имя уже ничего не значит. Не так было в безусловно глубокой древности (источник не указан) . Там прозвище и имя действительно определяют характер лиц и определяли характер народа. Человек, избирающий своё имя, соглашает его с тем качеством, которым он отличается... Он или действительно обладает им, или имеет притязание на него; но, во любом случае , в его имени найдётся его идеал человеческого совершенства».8 Древнее имя славянин, дошедшее до наших дней, очень точно характеризует славянское племя, и прежде всего русскую нацию, бережнее других сохранившую древние славянские традиции. «Глагол слыть, существительное слово – вот корни названия славянин».9