Время и усилия

Дзадзен. Время и усилия

О сэссине говорят: "День такой же длинный как вечность" и "День такой же длинный, каким он казался в детстве". Как часто в нашей повседневной жизни мы поделимся шуткой с другом, и, может быть, немного посмотрим телевизор и, прежде чем мы заметим это, пол дня, а может быть и целый день, уже прошло. Но когда мы целый день сидим дзадзэн, время не проходит так легко. Наши ноги болят, мы наполняемся скукой, и нет ничего, что мы могли бы сделать, кроме как жить наше время в качестве реальности жизни, мгновение за мгновением.

Во время сэссина все наши действия определяются звонком. Два звонка, и мы встаём из дзадзэн и начинаем ходить. Во время кинхина у нас появляются мысли, насколько же мы по горло сыты дзадзэн, и потом, охлаждая наш пыл, мы понимаем, что всё ещё утро второго дня и позади меньше, чем половина сэссина. Я уверен, что каждый, делающий сэссин, имел подобные мысли.

Как же нам выдержать оставшееся время? Достигнув этой точки, мы просто должны трансцендировать время. Если мы не забудем эту вещь под названием время, то для нас не будет возможным продолжать в течение всех оставшихся часов сэссина.

Когда мы трансцендируем время, или забываем время, то на самом деле встречаем свежую реальность жизни. Время существует для нас потому, что мы сравниваем один момент с другим, и в неразберихе восприятий чувствуем, что оно течёт быстро. Если мы прекращаем сравнивать, и просто являемся этим "я", которое ни что иное, как "я", то можем трансцендировать эту скорость или сравнение, которые называем время. Те, кто продолжают сидеть сэссин, больше не вспоминают о времени. Просто услышав 3 звонка, ты начинаешь дзадзэн; а если это 2, то кинхин. Ещё 3 звонка говорят о том, что снова пришло время сидеть; потом 2, и ты возвращаешься к кинхин. Мы просто продолжаем сэссин таким, какой он есть, следуя сигналам звонка. Никто не думает о том, короткое это время или длинное. В итоге, не думая об этом, пять дней прошли и сэссин закончился. Только тогда мы замечаем, что, делая дзадзэн, полностью забыли о времени, хотя я боюсь, что такое выражение может быть легко совершенно неправильно понято. Может быть было бы более подходящим сказать, что просто пока мы занимались дзадзэн, пять дней прошли сами собой. На самом деле не имеет значения, какие слова мы используем, ни одно из них не подходит по-настоящему. Мы просто должны сами испытать сэссин.

На самом деле такой вид опыта просто показывает нам, что такое время, а также, что такое до времени. Обычно мы считаем само собой разумеющимся, что мы все живём во времени, но благодаря сэссину мы можем напрямую испытать, что это не так. Скорее эта жизнь "я" создаёт видимость времени.

Когда мы практикуем дзадзэн, то складываем наши ноги и неподвижно сидим, абсолютно не шевелясь. Так что ты должен будешь сказать, что это больно по сравнению с потакающим своим прихотям путём жизни, в котором обычно мы можем двигаться, как пожелаем. Тем не менее, если во время дзадзэн мы вероятно начинаем думать (источник не известен) , насколько он болезненнен и как мы продолжаем упорствовать и выносить эту боль, то никогда не сможем тихо просидеть все пять дней. Мы сможем поделать пару часов дзадзэн, или же даже четыре или пять часов, в зависимости от нашей способности терпеть боль, но мы бы никак не смогли просидеть 5-дневый сэссин просто за счёт упорства. Более того, мы бы никогда не смогли сидеть 5-дневный сэссин каждый месяц или вести жизнь практики дзадзэн благодаря какой-нибудь самовлюблённой идее о нашей способности выносить боль. И даже если бы мы смогли сделать это, то это было бы совершенно бессмысленным! Мы бы просто сравнивали нашу собственную способность самодисциплины и упорства со способностями других, и дзадзэн стал бы ни чем иным, как продолжением нашей склонности сравнивать себя с иными людьми . Самое важное во время сэссина - это выбросить даже эти идеи о том, насколько это больно и как мы продолжаем сидеть посреди боли, и погрузиться в дзадзэн, какой он есть, как "я", делающее "я" посредством "я". Только сидя неподвижно и предоставляя всё позе, время пройдёт само по себе. Только когда мы выбрасываем наши идеи о боли и упорстве, то сможем сидеть сэссин без боязни.

Сэссины на самом деле заставляют нас испытать, что же это означает, когда выпадает дно мыслей об упорстве и страдании. Это имеет громадное влияние на нашу повседневную жизнь. В наших повседневных делах мы встречаем много проблем и неудач, но скорей всего обычно происходит так, что при столкновении с проблемами мы начинаем бороться. И делая так, мы ещё более ухудшаем своё положение. Это легко видеть, когда это касается кого-то другого. Когда другие попадают в неудачную ситуацию, в качестве наблюдателей мы часто говорим, что они должны "просто прекратить дёргаться" или "просто успокоиться". Будучи наблюдателями, мы можем решительно совершенно спокойно (см. источник) говорить так, но когда речь идёт о наших собственных неприятностях, то мы вдруг теряем нашу способность оставаться спокойными. Как мы можем заставить это "я" - которое не может иначе, кроме как бороться - прекратить бороться и успокоиться? Это невозможно до тех пор, пока не выпадет дно наших мыслей о нашем страдании и упорстве. Во время сэссина нас заставляют испытать именно это. Сэссин - это практика, которую мы совершаем до разделения на свою собственную силу и силу других, до времени и до упорства.

Косе Утияма