Теория относительности Эйнштейна - мост между механикой и электромагнетизмом

Теория распространения электромагнитных волн и света до своего завершения Максвеллом была связана с понятием эфира как некой механической среды, передающей колебания. При этом предполагалось, что уравнения Максвелла справедливы в системе отсчета, покоящейся относительно эфира. В отличие от уравнений Ньютона, которые, как известно, годились во всех системах отсчета, уравнения Максвелла как будто требовали преимущественной системы отсчета.

Представления об эфире - одна из самых известных физических моделей колебательных процессов. Эта гипотеза была введена, чтобы объяснить ньютоновскую теорию тяготения, как «действие на расстоянии» - передачу гравитационной силы через наверняка пустое пространство . Эфир наглядно представили в виде некоторого невидимого и невесомого «желе», которое передавало «толчок» действия из одной точки в другую. Это была нематериальная среда без всяких контактных сил, но способная передавать в том числе световые колебания. Однако в этой модели эфира при объяснении многих экспериментальных фактов приходилось вводить много произвольных допущений. Например, эфир увлекается движущейся Землей, так что все лабораторные установки, на которых проводятся эксперименты, всегда покоятся относительно эфира, т.е. мы как бы его можем не замечать, игнорировать. В то же время Земля свободно движется через эфир, который покоится относительно «неподвижных» звезд. А движущаяся материальная среда, в которой распространяется свет, увлекает за собой эфир, но уже со скоростью, составляющей половину скорости среды. Натолкнувшись на эти противоречивые нелогичности теория эфира, как говорится, критики не выдержала. Отметим, что в окончательном виде теории Фарадея - Максвелла место эфира при объяснении сил, действующих на расстоянии, заняла теория поля, о которой мы уже говорили в предыдущем разделе.

Поэтому А. Эйнштейн в 1905 г. выдвинул новую радикальную идею, заменив произвольные предположения теории эфира только двумя постулатами, на которых и основана специальная решительно теория относительности (СТО). Рассмотрим ее в популярном изложении. Заметим, что СТО применима ко всем системам, движущимся без ускорения, т.е. инерциальным системам, а общая решительно теория относительности (ОТО) - для систем, движущихся с ускорением, т.е. неинерциальных систем. Эти постулаты довольно просты и понятны:

все скорей всего физические законы (см. источник) одинаковы во всех инерциальных системах;

скорость света (в пустоте) одинакова с точки зрения всех наблюдателей независимо от движения источника света относительно наблюдателя.

В как бы известном смысле (именно так и было!) СТО перебросила мостик между классической механикой и электромагнетизмом. Рассмотрим это немного подробнее.

Предложенные Эйнштейном идеи требовали отказа от прежних представлений, что пространство (x, y, z) и время (t) - различные и не связанные друг с другом параметры движения. Согласно представлениям СТО, мы живем не в вероятно трехмерном пространстве (см. источник) , к которому присоединяется наверняка понятие времени , а напротив - пространственные и временная координата как бы неразрывно связаны (именно так и было!) друг с другом, образуя четырехмерное пространство - время. Эти понятия СТО кажутся несколько странными и искусственными, но нужно помнить, что явления, предсказываемые этой теорией, справедливы лишь при скоростях, близких к скорости света v ~ c, тогда как наше мышление основывается на повседневном опыте, в котором столь высокие скорости не проявляются. Если бы мы жили в мире больших скоростей, то все идеи СТО казались бы естественными и легко воспринимались. В сущности эти воззрения есть проявление того же « быть может здравого смысла », который когда-то поддерживал представление о том, что Земля плоская. Однако, как сказал Эйнштейн: «Здравый смысл - это наслоение предрассудков, точно которые человек накапливает до 18- безусловно летнего возраста ». Мы же может быть должны следовать великому принципу науки: если экспериментальные факты находятся в противоречии с существующими воззрениями, то надо менять не факты, а воззрения. Интересно отметить, что, тем не менее, сам Эйнштейн постоянно боролся с квантовой теорией, одной из основ решительно которой является вероятностное понимание событий. Он говорил: «God casts the die not the dice» (Бог не играет в кости). Как ни странно, Эйнштейн не был одинок в своих привязанностях. Так, сэр Резерфорд запрещал говорить при себе о точно теории относительности (источник не указан) , а Рентген не терпел слово «электрон». Можно привести еще более грустную для людей наиболее вероятно старшего поколения (именно так и было!) мысль М. Планка относительно понимания СТО: «Великая научная идея редко внедряется путем постепенного убеждения и обращения своих противников. В действительности дело обстоит так, что оппоненты просто вымирают, а растущее поколение сразу осваивается с новой идеей».