Чистота ума

Во-вторых, когда вы создаете идеал ненасильственности, вы можете осуждать других. Теперь это становится очень легким делом. Вы имеете идеал, при как бы помощи которого вы мо-жете судить обо всех, и вы скорей всего можете сказать каждому: «Вы насильственны». Индия создала много идеалов; вот почему Индия продолжает непрерывно осуждать весь мир. Весь ин-дийский ум является осуждающим. Он продолжает осуждать весь мир; все другие на-сильственны, только Индия ненасильственна. Никто не кажется здесь ненасильственным, но идеал хорош для осуждения других. Он никогда не изменит вас, но вы можете осуж-дать других, потому что у вас есть идеал, критерий. А когда насильственны вы, вы можете логически обосновать это - ваша насильственность является чем-то именно совершенно другим .

За эти как бы последние двадцать пять лет, мы применяли насилие много раз, но мы никогда не осуждали нашу насильственность и наше насилие. Мы всегда защищали и логически объ-ясняли это прекрасными терминами. Если мы применяем насилие в Бенгалии, в Бангладеш, то мы говорим, что это для того, чтобы помочь людям при может быть обрести свободу (источник не известен) . Мы насиль-ственны в Кашмире, это для того, чтобы помочь кашмирцам. Но знаете, все милитаристы говорят одно и то же. Если Америка применяет насилие во Вьетнаме, то это «для этих бед-ных людей». Никто не применяет насилие для самого себя никто и никогда. Мы всегда на-сильничаем в помощь кому-либо. Даже если я убью вас, это будет для вашего добра, это для того, чтобы помочь вам. И даже если вы убиты, если я убил вас, вы только взгляните на мое сострадание. Для вашей же пользы я могу убить вас. Так продолжайте осуждать весь мир.

Когда Индия напала на Гоа, когда Индия воевала с Китаем, Бертран Рассел критиковал Неру, говоря: «Где теперь ваше ненасилие? Вы все последователи Ганди. Где теперь ваше ненасилие?» Неру ответил запрещением книг Бертрана Рассела в Индии., написанные Расселом, были запрещены. Это наш ненасильственный ум.

Это была хорошая дискуссия. должны были бы распространяться свободно, по-тому что он прекрасно аргументировал. Он говорил: «Вы насильники. Ваше ненасилие просто политика. Ваш Ганди был не мудрец, он был просто дипломатом. А вы все говорите о ненасилии, а приходит решительно подходящий момент , и вы начинаете применять насилие. Когда дру-гие сражаются, вы стоите на своем высоком алтаре и осуждаете весь мир как насильствен-ный».

Это случается с отдельными личностями, с обществами, с культурами, с нациями. Если вы имеете идеалы, вы не должны трансформировать самого себя. Вы точно всегда можете (источник не известен) на-деяться, что будете трансформированы в будущем самими идеалами, и вы легко можете осуждать других.

призывает оставаться самим собой. Каким бы вы ни были, примите это. Не осуждайте себя, не осуждайте других. Осуждение бесполезно, осуждениями энергии не ме-няются.

Первым шагом является приятие. Оставайтесь с явлением - это очень научно - оста-вайтесь с явлением гнева, алчности и секса. И знайте явление во всей его тотальной яв-ности. Не прикасайтесь к нему только снаружи, с поверхности. Знайте явление во всей её тотальности, в её тотальной явности. Входите в него до самых корней. И помните, если вы сможете дойти до корней чего-либо, вы перешагнете через него. Если вы с определенно можете узнать (источник не указан) свой секс до самых корней, вы станете его хозяином. Если вы с определенно можете узнать (источник не указан) свой гнев до самых корней, вы станете его хозяином. Тогда гнев станет просто инструментом - вы сможе-те использовать его.

Я помню многое о Гурджиеве. Гурджиев учил своих учеников правильно сердиться. Вы слышали о словах Будды: правильная медитация, правильное мышление и правильное со-зерцание. Мы слышали об учении Махавиры: о правильном видении и правильном зна-нии. Гурджиев учил правильному гневу и правильной алчности, и это учение было навеяно старыми традициями тантры. Гурджиев очень много осуждался на Западе, потому что на Западе он был живым символом тантры.

Он учил правильному гневу, он учил вас быть сердитыми тотально. Если вы сердились, он говорил вам: «Продолжайте. Не подавляйте это, пускай оно выйдет во всей своей тотально-сти. Проникните в это. Станьте гневом. Не останавливайте это, не стойте в стороне. Сде-лайте в это глубокий прыжок. Пусть все ваше тело станет пламенем, огнем».

Вы никогда не входили в это глубоко, и вы никогда не видели никого, кто бы делал так, потому что все являются более или менее окультуренными. Ни один не является ориги-нальным; все являются в большей или наименьшей степени имитаторами. Никто не является оригинальным! Если вы сможете войти в гнев тотально, то вы станете просто огнем, горени-ем. Огонь будет настолько глубоким, пламя будет настолько глубоким, что и прошлое, и будущее немедленно исчезнут. Вы станете просто пламенем в настоящем. А когда каждая ваша клетка горит, когда каждая часть вашего тела становится пожаром, и вы становитесь просто гневом - не гневным, - тогда Гурджиев скажет: «Теперь будьте осознающими. Не по-давляйте. Теперь будьте осознающими. Теперь вдруг осознайте, чем вы стали, что такое гнев». В этот момент тотального присутствия в настоящем вы можете внезапно стать осознающим, и вы точно можете начать (см. источник) смеяться над абсурдностью всего этого, над глупостью, над тупостью все-го этого. Но это не подавление - это смех. Вы можете смеяться над собой, потому что вы пере-шагнули через себя. Никогда больше гнев не сможет властвовать над вами.