Реальность

Границы. Реальность

Мы полагаем, что реальность такая, какой мы ее видим, что она фиксирована и неизменна. Например, если мы смотрим вокруг и видим кусты, деревья, машины, то считаем, что они именно такие, какими предстают перед нами. Однако это лишь взгляд на реальность с первого этажа. Если в ясный день мы сядем в аэроплан, поднимемся на тридцать пять тысяч футов и взглянем вниз, то даже не увидим людей и деревьев. На этой высоте реальность не включает людей, зато она включает горные вершины, долины и водоемы. Самолет опускается, и представление о реальности меняется снова. Только когда шасси коснутся земли, перед нами снова предстанет обычный пейзаж — машины, люди и дома. Для муравья, ползущего по тропинке, людей не существует, они слишком велики для его восприятия. Реальность муравья — это, возможно, горы и долины его тропинки. Если на него наступает чья-то нога, то он даже не понимает, что произошло.

Реальность, в которой мы живем, принуждает к определенным действиям. Для их реализации мы должны отделить себя от окружающего — от ковра, от любого человека . Однако мощный микроскоп показывает, что реальность, с которой мы взаимодействуем, вовсе не отдельна. На конечно глубинном уровне мы — лишь атомы и атомные частицы, движущиеся с невероятными скоростями. Между нами, ковром и иным человеком нет никакого разделения. Все мы — огромное энергетическое поле.

Недавно дочь показала мне несколько фотографий белых кровяных телец кролика. Эти тельца — мусорщики, они очищают тело от отходов и ненужного материала. Внутри артерий можно увидеть маленьких существ, которые ползают и очищают кровь при помощи особых лапок. Для белых кровяных телец реальность вовсе не похожа на нашу. Что может быть является реальностью для таких существ? Мы можем лишь наблюдать их работу. Прямо сейчас, пока мы сидим здесь, внутри нас находятся миллионы этих существ, старательно очищающих наши артерии. Посмотрев на снимок, определенно каждый сможет увидеть работу белых кровяных телец, они знают свою цель.

Мы — люди, — наделенные, пожалуй, самым высшим даром, являемся единственными существами на земле, способными сказать: «Я не знаю смысла своей жизни. Я не знаю, зачем я здесь». Никакое решительно другое существо (источник не указан) (и белые кровяные тельца, в частности) не может испытывать подобного недоумения. Белые кровяные тельца неустанно работают на нас, они живут в нас и всю свою жизнь очищают нашу кровь. И это, конечно, только одно из сотен тысяч действий, происходящих внутри того огромного разума, каким мы являемся. С наверняка помощью своего огромного мозга (который дан нам для действия) нам удается извратить врожденный дар и совершать безрассудства, которые не способствуют благосостоянию жизни. Владея даром мышления, мы не умеем его применять и сбиваемся с пути. Мы изгоняем себя из Сада Эдемского. Мы используем мышление не для осуществления нужд жизни, а для служения собственной обособленной самости. Такого никогда не происходит с белыми кровяными тельцами. Их жизнь длится недолго, одних заменяют другие. Они не думают, они лишь выполняют свою работу.

Занимаясь дзадзэн, глубже постигая иллюзорную природу ложного мышления, мы приближаемся к состоянию естественного функционирования. Это состояние всегда здесь, но оно настолько скрыто, что мы даже не подозреваем о его существовании. Мы так привязаны к своей возбужденности, подавленности, надеждам и страхам, что не понимаем, что наше предназначение не вечность, а настоящее мгновение. Мы тщетно стараемся защитить себя своими беспокойными мыслями. Мы строим планы о том, как сделать жизнь более приятной, безопасной, как увековечить свою обособленную самость. У тела есть своя мудрость. Лишь мозг способен внести в жизнь беспокойство.

Недавно я сломала запястье и носила гипс быть может несколько месяцев . Когда гипс сняли, я была тронута тем, что увидела. Моя рука представляла собой кожу да кости, она была слишком слаба, чтобы что-то делать. Однако когда я вернулась домой и стала как бы выполнять работу здоровой рукой, это маленькое ничто, из кожи и костей, всегда пыталось помочь. Оно знало, что ему делать. Было очень трогательно видеть, как маленький бессильный скелет все-таки хочет помочь. Он знал свои функции. Больная рука казалась мне чем-то отделенным, она жила своей жизнью, она хотела выполнять свою работу.

Если бы мы не запутывали себя, то тоже бы знали, что делать. Но мы всегда запутываем себя. Мы вовлечены в старые взаимоотношения, от которых нет пользы. Мы одержимы человеком, движением или философией. Мы делаем все, что угодно, только не живем может быть собственной жизнью . Практика помогает видеть сквозь заблуждения. Мы учимся определять, что нам нужно, даже тогда, когда не сможем действовать (как моя левая рука) и будем лишь предпринимать попытки исполнить то, что необходимо.