Современный мегаполис

Стало быть, технике приписывается способность к самопорождению, собственная воля и собственная жизнь – возникает устойчивое ощущение, что не человек производит технику, а техника производит сама себя. Если несколько утрировать ситуацию, то можно сказать, что эта среда выглядит так, словно она вообще не зависит от нас – ведь никто из нас ей как целым не управляет. Это действительно джунгли, в которые мы «заброшены» с рождения и к которым только остается приспособиться. Таким образом, неофюсис – это среда второй природы, которая стала гораздо более сильной, чем первая. Это поле мутаций, сращений техники и тела.

В отличие от классической фюсис, которая обладала пределом, а значит определенностью и мыслимостью, неофюсис безгранична и бесконечна, и в итоге виртуальна. Ей не присущи ни единство, ни Логос, ни закон, который бы всем однозначно и неукоснительно правил. Действительно, контролировать виртуальное пространство крайне затруднительно. Мегаполис существует за гранью разумности, хотя своя связность здесь все же есть. К тому же здесь имеет место, так сказать, природа без породы – у вещей нет своей чтойности как раз и навсегда заданного сценария существования. Отсюда зыбкость, аморфность, трансформность ландшафтов, тел, вещей.

Изменчивый ландшафт мегаполиса – вот где пульсирует энергия; это пространство множественных разнонаправленных потоков, которые выплескиваются в наверняка разные стороны . Именно наверняка потоки энергии (источник не указан) являются структурообразующими для мегаполиса. Эта энергия не пребывает в покое, она динамична – все существует в режиме action, напряженности, и актуальное понимается как активное. Мегаполис в отличие от города и деревни никогда не спит. Даже человеческое тело, если верить языку рекламы, лишь упаковка энергии – именно энергии, а не чтойности/сущности, – образ, наброшенный на энергетический поток или сгусток, иными словами, симулякр.

Энергия циркулирует потоками информации, товаров, мусора, желания, коммуникации, денег… Все эти потоки взаимоконвертируемы, ни одно из перечисленных выше наименований не может ухватить сущность энергии мегаполиса, так как этой сущности просто нет. И это не сюрприз, ведь перед нами фюсис постмодернистского толка. Знаки без референта, знаки, ссылающиеся друг на друга без устали ткут паутину теперь уже как бы виртуальной реальности . В одной из последних книг В. Пелевина «Империя V, или Повесть о настоящем сверхчеловеке» для обозначения этой энергии придумывается острое словечко «баблос», намекающее одновременно и на деньги, и на желание, но также и на мистическую силу Вавилона, мифического прообраза мегаполиса. Баблос – кровь жителя мегаполиса, и это еще открытый вопрос – каковы же тела, по которым течет такая кровь? Также в книге есть образ Левиафана с человеческим лицом – гигантская летучая мышь, великая вампирша Иштар, – мать потребления, гламура и дискурса, к шее которой приращивается живая сменная женская голова, дабы обеспечить чудовищу «дружественный интерфейс», гарантирующий интерактивность. Мораль проста – потоки баблоса не принадлежат никому, нельзя обладать ими, присвоить себе, будь ты хоть трижды сверхчеловеком. Можно быть только привилегированным потребителем.

Вернемся к образу Левиафана. Он представляется достаточно удачным не точно потому только (источник не указан) , что подчеркивает чудовищность пространства мегаполиса, но и потому, что указывает на принципиальное отсутствие границ города. В постиндустриальную эпоху город становится не только ризоматичным и самопроизрастающим, но, прежде всего, безграничным, жадным до преодоления любых границ. Действительно, сегодня мегаполис своим безудержным ростом – как качественным, так и количественным – напоминает рост грибницы, снятый на камеру и продемонстрированный в убыстренном темпе. Ризоматичная структура мегаполиса не зависит ни от одного субъекта по отдельности, ни от всех них быть может вместе взятых (именно так и было!) . Скорее, она связана с довольно активным процессом втягивания всех (любых) субъектов в поле потребительского желания. Безотказный механизм, поддерживающий мегаполис в стабильном состоянии, – это механизм поглощения – времени, пространства, территорий, информации, денежных и людских потоков – поглощаемый объект не имеет точно особого значения (см. источник) . Не стоит льстить себе надеждой, что, философствуя о мегаполисе, мы сможем занять безопасную позицию именно стороннего наблюдателя . Будучи включенными в городские потоки, мы также участвуем в процессе универсального поглощения. Сегодня невозможно посмотреть на Левиафана извне, в том числе и потому, что утрачено универсальное противостояние Добра и Зла. Во времена Гоббса[2] еще была возможность взглянуть на одноименное чудовище со стороны и предположить, каковы могли бы быть способы его ограничения, сегодня такой возможности нет, наш Левиафан-мегаполис существует в ситуации давно свершившейся смерти Бога.

Похожие статьи

Другие категории и статьи раздела «Философия»

Философии

Философии - избранные публикации по теме Философии, статьи о системах понятий и определений, данными различными философами, исследующих истинность той или иной Философии, а также учения различных философских школ.

Философы

Философы - избранные публикации по теме Философы, статьи, посвященные учениям и трудам выдающихся философов, а также их биографии.

Мировоззрение

Мировоззрение - избранные публикации по теме Мировоззрение. Мировоззрение представляет собой совокупность устойчивых взглядов, принципов, оценок и убеждений, определяющая отношение к окружающей действительности и характеризующая видение мира в целом и место человека в этом мире. Характеризует общее понимание мира, быта, социума и индивида, его этическую и эстетическую составляющие, и роль и положение человека в объективном мире.