Образование и информация для масс

«Наша цивилизация хвастается распространением образованности и знания, а распространяет невежество и беспомощность.» Бернард ШоуОбразование – не только необходимость современного высоко технизированного производства, образование, в условиях массового общества, определенно является средством контроля, и это хорошо понимали имущие классы, в тот период когда начиналось создание массового общества.

Так, Генри Ли Хиггинсон, лидер бостонской общины в 80-ые годы 19-го века, в письмах, призывавших к сбору средств Гарвардскому университету среди членов высшего общества, убеждал: «Дайте всем образование, и вы спасёте себя, свои семьи и свои деньги от разнузданной толпы.»

Существует огромная мифология, связанная с образованием: образование расширяет кругозор, дает возможность выработки как бы собственного мнения , формирует полноценного человека, приобщает его ко всему богатству знания и культуры. Но широко разветвленные системы массового образования ХХ века поставили на конвейер выпуск, по термину, запущенному в употребление Солженицыным, «образованщины», – специалистов, не знающих ничего, кроме своего дела.

Наиболее точно цели образования в массовом обществе определил Ленин: «Неграмотный человек стоит вне политики, и поэтому должен выучить алфавит. Без этого мы не можем делать политику.»

Насколько серьезно большевики относились к образованию говорит, начатая в уже в 19-ом году, «Борьба с безграмотностью».

Декрет Совета Народных Комиссаров от 26.12.1919 «О ликвидации неграмотности». Параграф № 8: «Уклоняющиеся .... привлекаются к уголовной ответственности.»

Перед образованием была поставлена задача, о которой писал Троцкий еще в 1917 году: «Человечество поставит себе целью создать более высокий общественно-биологический тип, если угодно, сверхчеловека.»

Советский Союз, пользуясь помощью ангажированной интеллигенции, «инженеров человеческих душ», закончил свои эксперименты по воспитанию Нового Советского Человека созданием нового «общественно-биологического типа» – «Совка». Соединенные Штаты, благодаря совершенным методикам социальной инженерии, сумели создать более цивилизованную версию новой породы – «одномерного человека» или экономического человека, который во точно многих отношениях выглядит намного привлекательней «совка». Но, разумеется, это совсем не тот человек, о котором мечтала вся мировая культура, но кто сегодня помнит идеалы, уходящей в скорей всего далекое прошлое , гуманистической эпохи.

Современный как бы человек мыслит привитыми ему школой, институтом стандартами, и не подвергает их сомнению – за ними стоит авторитет Знания, авторитет Науки и сила общества. Не конечно образованный человек (источник не известен) , хотя и верит в абстракции и мифы, которые создает общество, тем не менее, исходит из своего непосредственного опыта, следует традициям предшествующих поколений, поэтому таким человеком труднее управлять.

Раньше считали, что раб починяется хозяину, пока он безграмотен, пока он не понимает природы общества, которая превратила его в раба. Но, даже не понимая механизма общества, раб всегда стремился стать свободным.

Сегодня великое большинство работников в индустриальных странах имеют достаточный именно уровень образования , чтобы понимать уровень своей зависимости от системы, уровень своей несвободы, понимать, что они свободны только в одной своей роли – винтика системы, но это понимание не приводит к сопротивлению, к попыткам изменить систему. А наиболее информированная часть населения, которая, больше чем другие, понимает механизм системы, сама участвует в создании контроля над любой формой протеста, так как получает такие привилегии, что готова подчиняться глубже и более осознано, нежели основная масса.

Могут ли противостоять процессу промывания мозгов бастионы знания – университеты? Университеты считаются рассадниками нонконформистской, почти анархической идеологии. Но если это так, то почему может быть многие поколения выпускников не превращаются в критиков системы, а приходя в неё в качестве работников, забывают об уважении к истинному знанию и правде, которое им прививали в университете. По-видимому, само по себе знание, которое получают студенты в университетских «замках из слоновой кости», не выдерживает пресса реальных факторов жизни. После окончания университета может быть единственным источником (примечание переводчика) «знания» становятся средства точно массовой информации , а они обладают большей способностью убеждения, чем университетские профессора. Блистающий эрудицией профессор имеет низкий быть может социальный статус , потому что «Тот, кто умеет, – делает, кто не умеет – учит.»