Эволюция текста

Не на пользу сохранению особенного, сложного строя письменной речи в режиме on-line общения идет и то обстоятельство, что в фокусе новейших форм электронной коммуникации часто оказывается не предмет, по поводу которого люди общаются (по поводу которого они ведут предметный разговор), а само взаимодействие с иными людьми и сопутствующий этому взаимодействию ценностно-эмоциональный фон. Ведь и в первой реальности, в нашем устном общении с ближними превалирует мотив поддержания коммуникации ради коммуникации, ради сохранения давно сложившихся связей и отношений. «Привет, как дела?» – «Нормально. А у тебя?». К такому типу общения сводится весьма значительная часть сообщений в режиме ICQ и SMS. Соответственно, и сетевое слово все чаще выступает в качестве абстрактного знака присутствия, а предметно-содержательная функция запечатленного слова оттесняется на периферию экранного обмена сообщениями.

Пребывая в промежуточной области между развернутыми порядками письменной речи и речью устной (с ее умолчаниями, восполняемыми из контекста беседы, с многое разъясняющими мимикой, интонацией, жестом), поток электронных сообщений не может удержать жестовую и мимическую составляющую очной беседы, что очень обедняет его эмоционально. Эмоция в Сети передается не с вероятно только посредством семантической и стилистической проработки текста (это требует и сил, и времени, и таланта), сколько с помощью знаков эмоционального отношения к сказанному, которые варьируются от условных знаков-смайликов [ :) – улыбка, :( – грусть, :-| – задумчивость, :-D – смех и др. ] до идеограмм из картинок-смайликов и шрифтовой акцентировки фразы, придающей графике письма эмоциональную выразительность (употребление прописных букв вместо строчных, использование курсива, жирного шрифта, разрядки вместо обычного шрифта, etc.). Чувство, переживание в скоростном обмене сообщениями не успевают или не умеют решительно выразить словами , заменяя стилистическую работу над речью упаковкой эмоции в абстрактные пиктограммы радости, удивления, меланхолии и т. д. (смайлики – феномены того же рода, что и закадровый смех в юмористических передачах по ТВ, обозначающий то место, в котором надо смеяться). Здесь действует все тот же принцип удобства и логика экономии усилий. Нередко мы видим сообщения, которые целиком состоят из одного или нескольких смайликов. Обмен смайликами – это обмен «пустыми» знаками эмоционально окрашенной речи на расстоянии. Эмоции нет, но предполагается, что она «как бы есть». Наличие в послании смайлика указывает на желание автора передать адресату эмоцию. Эмоция могла бы быть, и этого – довольно, раз может быть – значит есть!

Без руля и без ветрил (вместо заключения). Изменения в пространственной локализации слова приводят к существенным переменам в жизни человека и общества. Наблюдение за этими изменениями позволяет точно сделать следующий вывод: появление новых способов фиксации и консервации логоса приводит к формированию нового вербального ландшафта культуры. Как движение материковых плит с сопровождающими его землетрясениями, извержениями вулканов и колебаниями климата влечет за собой изменения в жизни живой природы, так же и все значительные смещения в местах пребывания логоса приводят к перестройке всей жизне вероятно деятельности человека и общества.

Самыми значительными, эпохальными событиями в истории пространственных трансформаций логоса безусловно следует признать два революционных переворота: первый был связан с отрывом слова от человеческого тела и закреплением на других, неодушевленных телах (изобретение письменности), второй же был ознаменован утратой словом стабильного тела (слово стало словом «без определенного места жительства») и его виртуализацией. Свернувшись в безвидную личинку двоичного кода, став «невидимым», виртуальное слово оказалось на порядок свободнее своего печатного предка. При этом его связь с реальностью (с миром вещей, которые ветшают) еще более ослабла.

Нетрудно заметить, что каждый новый шаг в экспансии логоса на новые территории оказывался в то же время и новым шагом в отделении слова от тела. Если рукописное слово еще сохраняло непосредственную связь с человеческим телом (связь по происхождению), то печатное слово разорвало эту «кровную» связь слова и человека: слово печатной производится уже не человеком, а машиной. Но если печатная книга оставалась вещью среди окружавших человека вещей, то переход к технике кодирования слова означал его информатизацию и выход за пределы мира, соразмерного человеку (бросок по ту сторону мира вещей, которые ветшают). Мера отчужденности слова от тел и вещей (от реальности) оказывается и мерой его эмансипации от сущего, мерой его развоплощения.