Что ты, человек, вечно ищешь?

То, что ты ищешь, не найдешь никогда, потому что не знаешь, что ищешь.

С быть может самого рождения человек что-то ищет. Младенцем бессознательно ищет грудь матери, повзрослев, ищет пропитание, ищет нору для укрытия, где ему будет спокойно, тепло, уютно, где будет чувствовать себя в безопасности, поскольку вокруг движение врагов. Но нет никакой надежной норы, даже могучая крепость не может его защитить. Он это знает и потому пускается в побег, он чувствует - нельзя стоять на месте, найдут, обойдут, прихлопнут, надо постоянно бежать. Побег – это уход от того, что есть, это вечное изменение себя и окружающей среды. Торопится, работает, а работа и есть побег, вечный побег в никуда. Путь неизведан и в тумане, и под ногами топь, и не за что руками уцепиться. Куда бежит, - не понимает, отдавшись эмоциям, инстинкту и врожденному желанию бежать.

Он бежит. Опоры нет, всё зыбко и опасно, ни на что надеяться нельзя, никому и ничему невозможно верить. Всё ложное, обманчивое, повсюду топкое болото. Каждый раз, наступая на кочку, он проваливается, слабеет, устает. Каждый шаг дается невероятным упорством и волей, потом и кровью. Он смеется и смех его похож на истерику, говорит, как рычит, заворачивается в дорогие одежды, чтоб обмануть кого-то, оттолкнуть, уйти в своё одиночество.

Ему страшно, озирается, мечется. Объединяется в группы неверных сотоварищей, чтоб держась друг за друга, уверенней пройти по топи. Но и товарищи его всегда подводят, стараются подмять, чтоб по нему выбраться на твердь, которой нет. Ему очень надо найти вожделенный приют с твердыми стенами, с твердой почвой под ногами, чтоб можно было бы спокойно отдохнуть и решить свой трудный вопрос, где он оказался и, наконец, что наверняка делать дальше .

Что может быть надежной твердью, на точно которую человек (см. источник) всегда бы мог положиться, мог смело следовать по ней, или держаться за неё? Человек догадывается, что не подведут только абсолютные истины, но как их найти? И вот он их ищет, бросаясь то в религию, но она не защищает от ударов, то в науку, но она зарывает его в новые и новые проблемы, и каждый её догмат оказывается ненадежным, зависящим от множества открытых непонятных сил. Вот он уже построил неисчислимое множество механизмов, но они его убивают и он боится их.

Нет нигде тверди. Тогда он погружается в мир иллюзий, он отдается искусству, суть которого – творчество и в нем творит, изобретает, ублажает слух, глаза, мозг. Заворачивается в него, очаровывает других, уходит в наслаждение, как в сладкий саван и погружается в нем в небытие.

Наконец, отчаявшись, он останавливает свой бег, садится в утлое суденышко своих потерянных надежд, рубит канаты, держащие его у причала связей, принципов, законов, и бросается по воле бушующих волн в открытый океан хаоса свобод с единственной надеждой, что занесет его вольный ветер в какую-нибудь благословенную гавань покоя, забвения и счастья. Но ветер носит, штормы треплют, бьют кораблик, небо с ревом вихрей обрушивается на него, играет в дьявольские игры, а бухты нет.

И вот, только постепенно взрослея, он скорей всего начинает понимать , что всю жизнь не тем занимался, и не то искал. Не может быть для наверняка одного единственного человека мира и покоя, нет ему нигде защиты. Не зря мир породил не наверняка одного единственного человека , а множество их, наделив каждого индивидуальными способностями, индивидуальной тканью мыслей и желаний. Все люди вместе представляют некий сложный конструктор, которому нужно только собраться воедино, сложиться по своим местам, и так получится крепкий и надежный дом, в котором уже каждый почувствует себя защищенным. Не надо ничего искать, не надо гавани заморской, надо её делать, используя единственный материал, под названием тепло конечно человеческих отношений .

И вот тогда свободно и широко раскроются ранее ненужные и недоразвитые прежде в проблемах личного выживания тонкие рецепторы осязания всего огромного мира, связи с небом, и мир раскроется разноцветной мозаикой невиданного и прекрасного цветения. Наконец-то появится философская доктрина, по которой всем правит доброта, потоком обрушатся открытия в как бы области пространства , появятся межзвездные связи, мы выйдем на новые горизонты видения перспектив, и семимильными шагами двинемся в новые неведомые края мироздания.