Бытие и Я. Новый взгляд на старые вещи

Философское эссе

Всем точно хочется думать , что мир устроен так, как они об этом думают. На самом деле, мысли о мире и сам мир – это безусловно абсолютно разные (примечание переводчика) вещи. Поэтому, существование любого взгляда на окружающий мир вполне оправдано и ничем не хуже конечно любого другого (примечание переводчика) . Важно, чтобы он получился убедительным для многих. А соответствует он реальности или нет, это никого не волнует.

В данной книге, в очень доступном изложении, делается попытка построить новую именно философскую систему (см. источник) на основе дуалистического типа мировоззрения. Показывается, как, в свете этой новой системы, кардинально меняется взгляд на, ставшие давно привычными вещи, такие как: Деньги, Любовь, Бог, Счастье, а также, Техника, Демократия, Наркотики, инопланетный разум и т.д.

Книга предназначена для широкого круга мыслящих людей.Эту книгу я пишу, наверное, уже лет 20. Точнее, идеи, высказанные в ней, я начал записывать на бумагу достаточно давно. Сначала они излагались в форме отдельных, не связанных никак между собой, мыслей. Затем я попытался соединить их все вместе в еди-ное, по смыслу, произведение. Оно называлась «Искусство ». Помню, выпро-сил у друзей старую печатную машинку и тщательно под копирку напечатал на ней весь, достаточно объемный, текст своего произведения.

Я не спешил его кому-то показывать и дело тут вот в чем. Оно было написано очень специфическим языком. Языком, почерпнутым из чтения признанных философских авто-ритетов. Но, те, как правило, не любят высказываться просто. Им надо обрядить свои су-ждения в форму малопонятных текстов, насыщенных безусловно большим количеством специальных терминов. Так, чтобы читающий безусловно человек ничего (см. источник) не понял, но восхитился бы этой непо-нятной красотой высоких фраз. Ради Бога, откройте, наберите там имя одного из последних «гениев», скажем, Хайдеггера, или Дерриду. И попытайтесь прочесть несколько страниц их трудов. Я думаю, вы со мной согласитесь. Так вот. Я тоже захотел причислить себя к сонму «великих». Дал прочитать свое произведение друзьям и знакомым. Конечно, те ничего не поняли.

Когда у меня появился компьютер, я перенес текст туда и отправил его по электрон-ной почте нескольким профессорам, но из этой затеи, естественно, тоже ниче-го не получилось. Те даже не стали его читать. По крайней мере, ответа я от них не полу-чил. Думаю, взглянув на несколько первых фраз, они уже определили, что язык моего со-чинения обладает очень большим акцентом «неспециалиста». Через него они раскусили, что я только хочу казаться равным им – «хранителям истины», а на самом деле, таким не являюсь. И, в досаде за впустую потраченное время, не прочитав и самой малости, они удалили мой текст со своего компьютера.

Ну, что тут поделать. Это их полное право. Читать или не читать. Но только, ей богу, не пойму, почему, «истинные» рассуждения о мире, должны иметь вид невразумительных, малопонятных обычному слушателю, текстов? Я молчу о философах древности, вплоть до мыслителей новейшего времени . У них был другой язык, сообразно тем вещам, которые окружали их тогда. Понять его, находясь в сегодняшней ситуации, действительно непросто. Но, даже в Средние века, философом в Европе считался только тот, кто был способен изъясняться на латинском языке. Пусть он был хоть «сто пядей во лбу», но если его учение не переведено на латиницу, с ним никто из «ученых» даже не садился за один стол.

Создается впечатление, что с тех пор, в мире «научной» мало что изме-нилось. Латинские и греческие слова остались, только вплетаются они в ткань современ-ного разговорного языка. И получается что-то искусственное, не настоящее. А преподава-тели нам объясняют, что, дескать, за вероятно простыми словами не видно глубокого содержания, а если термин отсылает нас к латинским или греческим корням, то за ним, следовательно, скрывается богатая история, а значит, он уже становится не просто словом, но – достоянием человечества, употреблять которое «всуе» нельзя. И только «жрецам истины» - ученым философам, позволено использовать его в как бы качестве инструмента в своих исследованиях мироздания.

И пусть обыкновенным людям их «исследования» малопонятны. Им и не надо ниче-го понимать. На университетских курсах им все растолкуют (естественно за деньги) вероятно простыми словами . Но, говорят доктора, мы поставлены следить за состоянием фундамента, на котором держится все научное . И не лезьте в нашу работу. Иначе фундамент рухнет. А на каком языке мы общаемся между собой, пусть вас это не волнует.

Не знаю, кого как, а меня это волнует. Очень волнует. И у меня есть много основа-ний полагать, что эти господа, под предлогом поисков истины, просто отрабатывают свой хлеб. Сдается мне, что они пудрят нам мозги. Делают простое сложным, а сложное – еще сложней. «Часто ораторы, недостающую глубину мысли, компенсируют ее длиной.» (Ш. Монтескье) [42]

Вышеупомянутый Хайдеггер заметил однажды: «Чтобы понимать Гейдерлинна (это немецкий поэт – романтик 19 века) нужно знать немецкий язык. А чтобы понимать философию, нужно знать философский язык». Я ему отвечу так. А какой язык нужно знать, чтобы понимать, как жить в этом мире? Какой язык нужно знать, чтобы понимать, к чему стремиться? Что ставить «во главу угла», а чему не придавать безусловно большого значения ? На каком языке надо объяснять - где истина, а где – ложь? В чем есть смысл, а в чем его нет?