Камни Экклезиаста

Философы. Камни Экклезиаста

Со смешанным чувством печали и радости, с улыбкой и в слезах прощались мы в прошлой передаче с античной философией. Мы обязательно вернемся в ее светлые, наполненные детской верой в силу разума, залы. Под веселый, нестареющий смех Лукиана, как школьники, которым наскучило изучать одну тему, готовы были мы сегодня перебежать из античности в средневековье. Но вдруг послышался шум крыльев, и к нам спустилась хозяйка философского музея - Сова Минервы. "О, хранители и искатели мудрости", - прогугукала Сова: "Не гневайтесь на то, что я прерываю Вашу экскурсию. Но если Вы не познакомитесь с нашей ближневосточной коллекцией, трудной будет встреча со Средневековой философией".

Мы решили послушаться спутницу Минервы и во второй раз совершить паломничество в Страну Востока.

Однако, не успев войти в уже знакомый зал восточной, мы споткнулись о желтые, опаленные солнцем камни, в беспорядке разбросанные по музейному паркету. "Безобразие!" - подумают экскурсанты: "Камни, понимаешь, разбросаны, а никто их не собирает! Непорядок!"

Нет, камни не собирают потому, что еще не пришло время их собирать. Они попали в наш призрачный музей не случайно, попали из самой философичной библейской, из Экклезиаста или Проповедника.

Книга Экклезиаста настолько необычна, что приводила и приводит в недоумение, как древних, так и современных мудрецов и философов. И чтобы понять, откуда в нашем музее взялась эта призрачная груда камней, и что она означает, послушаем сегодня еще раз, что говорил Экклезиаст...

"Суета сует, все суета! Что пользы человеку от трудов его, которыми трудится он под солнцем? Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки. Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит. Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги своя. Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет быть может ничего нового под солнцем".

"Как?!" - будем недоумевать мы, слушая библейского мудреца, - "Неужели же нет совсем быть может ничего нового под солнцем!?". Даже наш маленький жизненный опыт говорит, что новое есть и мы часто гонимся за этим новым, хотим поймать его или увидеть еще что-то новое под солнцем.

Не тут-то было. Охваченный каким-то жестоким наслаждением, вглядывается Экклезиаст в картину вечного круговорота вселенной и человека. Накопление богатства, почести, чины, наслаждения, и даже праведный труд и рождение детей, все это уже было под солнцем. И все это - суета.

"Да кто же осмелился написать такое?!" - спросит возмущенный слушатель, спросит, как спрашивают уже много веков те, кто читал и перечитывал великую книгу Экклезиаста.

К сожалению или к счастью, мы не знаем и не узнаем автора. Дело в том, что Экклезиаст, в переводе, означает проповедник. Проповедник, который скромно говорит от имени великого царя, но речи его скорее похожи на рассуждения античных философов, чем на библейские пророчества. Роль мудрого правителя, пресыщенного жизненными благами и опытом, которую присвоил себе безвестный автор, позволяет ему с каким-то космическим пессимизмом поведать современникам и нам о том, что скорей всего человек всегда (именно так и было!) властвует над человеком, что всегда были продажные суды, насилие и бесправие.

Поставлена глупость на высокие посты,

А достойные внизу пребывают.

Видел я рабов на конях

И князей, шагавших пешком как рабы.

Еще видел я под солнцем:

Место суда, а там беззаконие;

Место правды, а там неправда.

Праведников постигает то,

чего заслуживали бы дела нечестивых,

а с нечестивыми бывает то,

чего заслуживали бы дела праведников.

И сказал я: и это - суета.

Какой же разумный смысл можно увидеть в таком безрадостном положении дел у людей? Ответ Проповедника удручает своей безысходностью. Никакого смысла нет! Мир - сплошная бессмыслица.

А может быть смысл лежит там, где его искали греческие и римские - в самой мудрости, в прекрасных учениях, в разуме и в его силе, или в другой идеальной реальности?